О творчестве Сергея Шаргунова и Цитирую №18. 18.07.2022 09:06Друзья! Сегодня о моём восприятии творчества Сергея Шаргунова. И немного процитируем.
Несомненно, все кто хоть каким то образом связан с современной литературой, знают этого писателя - практически "звезду" нашего современного "левого" фланга.
Моё знакомство (опять же "заочное") с ним проходило сквозь множество эфиров прогамм и ток-шоу посвящённых событиям 1993 года, Болотной площади, и, наконец-то, Донбасской трагедии.
Первая книга, за его авторством, которую я прочёл, была "1993", затем по рекомендации Захара Прилепина осилил сборник "Свои".
К сожалению, ни первая, ни вторая меня не впечатили.
В "1993" негативом был пересказ видеонарезок октябрьских событий вплоть до отдельных фраз, как тот диалог: "Куда едите?" - "Останкино брать!"
"Свои" я не понял ни в целостном восприятии сборника, ни конкретно по отдельным рассказам. К примеру, непонятным было произведение "Полоса", когда о тех же событиях, с таким же названием у Романа Сенчина повесть в журнале "Дружба Народов" в 2012 году выходила. "Зачем?" - хотелось спросить.
Однако, "свою" жемчужину в творчестве Сергея Шаргунова я обнаружил. Вчера это случилось.
Рассказ "Чеченский футбик" в сборнике "Это футбол" произвёл на меня ярчайшее впечатление. Уже дважды перечитывал со вчерашнего дня.
Немного цитат оттуда:
"Слепое и изувеченное административное здание, над которым редкие стеклянные буквы из прошлого, можно угадать лозунг: "Искусство принадлежит народу", - но от первого слова осталось только "Исус", как будто постмодернист прицельно выбивал ненужные буквы. Я озирался и делал за кадром кадр".
"Ты поговори с ней! - подбородком показал он на дочь. - Книжки забыла. Писателей забыла, ученых не знает. Верит всякой ерунде.
- Вы на футболе были? - спросил я.
- Был... - Он заметно сдерживал гордость. - Ну повезло... Не думал, что повезет. А подумать: что есть этот футбик? Мой отец так говорил: люди бегают и ноль толкают.
- Ноль?
- Ноль толкают.
- Прямо Лев Толстой, - сказал я".
"В час заката я помогал ему.
На железной лестнице я передавал ему оконные стекла, тяжелые и скольские. В них отражался закат и огонь газового факела, пылающего неподалёку. Мы были в подпитии, но не хотели в этом признаваться оба. Стекло выскользнуло из рук хозяина, пронеслось мимо меня и разбилось на бетонном дворике.
- На счастье! - сказал Умар положенное.
Из дома вышла Ама и стала подметать. Она не спросила: "Кто это сделал?" Она вообще ничего не спросила.
Подметая, она на несколько мгновений подняла лицо.
"Мы никогда не станем мужем и женой!" - подумал я, видя, какая она красивая.
"И даже не поцелуемся", - мысленно добавил я".
